В наше время есть такое выражение: «Об этом говорили уже тогда, когда это еще не было трендом». К теме глобального потепления данное высказывание подходит как никогда. Вопреки мнению климатических скептиков, полагающих, будто глобальное потепление является лишь прикрытием тайного сговора транснациональных капиталистов, советские ученые открыто писали о нем еще лет семьдесят назад, а само явление зафиксировали намного раньше.
В свое время мы уделили немалое внимание научному наследию выдающегося советского геофизика Михаила Будыко, который писал о росте глобальной температуры в то самое время, когда многие готовились к глобальному похолоданию. Его авторитет в области климатологии трудно переоценить. Но он был не единственным советским ученым, отметившим тенденцию к потеплению.
В 1956 году в журнале «Природа» вышла объемная и весьма примечательная публикация еще одного знаменитого советского климатолога – Сергея Хромова (1904 – 1977). Название статьи говорит само за себя: «Колебания климата и современное потепление». Исходный посыл этой работы: климат может изменяться не только в масштабах геологического времени, но и в масштабах исторического времени. Иными словами, климатические изменения вполне наблюдаемы на отрезке жизни нескольких поколений людей. И в обозримом периоде человеческой истории такие изменения зафиксированы более-менее отчетливо.
Так, примерно за два тысячелетия до нашей эры климат в Европе был более сухой и теплый, чем в последующие периоды. Затем климат стал более холодным и влажным. Лес начал надвигаться на степь, тундра – на тайгу. В озерах поднялся уровень воды, усилилось распространение торфяников. Это состояние удерживается вплоть до нашего времени, хотя и здесь наблюдались колебания разной интенсивности и продолжительности. К примеру, в XI – XIII веках нашей эры стало заметно теплее и суше, что позволяло гренландским колонистам успешно заниматься скотоводством. Позже, в XV – XVI веках, снова стало холоднее, увеличилась площадь ледяного покрытия морей. С XVIII до середины XIX века установились довольно низкие температуры, увеличились осадки, и началось наступление ледников. Со второй половины XIX века начался новый этап в развитии климата, чему автор уделил особое внимание.
Как пишет Сергей Хромов, в настоящее время мы являемся свидетелями «замечательного» климатического изменения, которое мы можем измерять и тем самым в состоянии получить о нем самое точное представление. Речь идет о глобальном изменении, начавшемся примерно с 70-х годов XIX века. В начале XX века оно усилилось, особенно – к 20-м годам. Немного ослабев и изменив свой характер к началу 40-х, оно, тем не менее, продолжается сейчас (имеются в виду 50-е годы прошлого века). Эти изменения климата автор назвал «современным потеплением» ввиду того, что его важнейшей особенностью является постепенное повышение средней температуры воздуха.
Интересно, что первое представление об этом явлении было получено из наблюдений в Арктике в начале 1920-х годов. Более ранние признаки потепления ускользали от внимания метеорологов и потому были описаны с запозданием. То, что ученые обнаружили в Арктике на протяжении 20-30-х годов, было настолько необычным, что не могло не обратить на себя внимания. В 1921 году Николай Книпович впервые обратил внимание на потепление вод Баренцева моря в районе так называемого Кольского разреза. За период 1919 - 1928 годы температура поверхностного слоя морской воды была здесь почти на два градуса Цельсия выше, чем за годы 1912 – 1918. Одновременно с тем (начиная с 1919 года) заметно повысилась температура воздуха на северных метеорологических станциях – в СССР и в Скандинавии.
Весьма значительным оказалось потепление на Новой Земле. Чуть более слабое, но все же значительное потепление было зафиксировано по всему берегу Белого моря. За период 1916 – 1930 годы температуры оказались здесь примерно на один градус Цельсия выше, чем за предыдущие 20 лет (в то же время июльские температуры стали ниже).
Казалось бы, повышение средней температуры на один-два градуса не является таким уже принципиальным явлением. Однако это не так. По словам Сергея Хромова, для многолетних средних значений это очень серьезные величины. Так, упомянутое повышение среднегодовых температур на Белом море равносильно перемещению к югу примерно на четыре градуса широты. А в отдельные месяцы некоторых лет прирост температуры получается еще больше.
На побережье Гренландии среднемесячные температуры воздуха за период 1930 – 1938 годы были на 4 – 6 градусов выше многолетних климатических норм. На Шпицбергене – на 1,5 – 3 градуса выше. Эти показатели рассматриваются ученым как исключительно высокие. Исследования изменений температуры в Арктике, проведенные в 1946 году, показали, что в первом десятилетии XX столетия преимущественно потеплел район от Новой Земли до западного побережья Гренландии. В 20-30-е годы уже потеплела вся Арктика. Особенно сильный рост температур обнаружился в Гренландии и на Шпицбергене. Причем, наиболее значительно выросли температуры зимних месяцев. А в целом за тридцать лет (с 1910 по 1940) средние температуры в Гренландии выросли на три градуса, на Шпицбергене – более чем на два градуса.
Повышение температуры, пишет Сергей Хромов, сказалось и на всей природе, и на условиях плавания в Арктических морях. В Исландии за последние десятилетия (то есть к 1950-м годам) освободились ото льда пахотные земли, которые возделывались 600 лет назад, но потом покрылись льдом. На Шпицбергене, в Гренландии и на Аляске ученые отмечали резкое отступление ледников. Температура воды в океане между Гренландией и Норвегией повышалась с самого начала текущего столетия, но особенно значительно – за период 1930 – 1939 годы. Столь же стремительно шло сокращение ледяного покрова в Арктике. Так, летом 1936 года ледяной покров у берегов Гренландии исчез до 72 градусов северной широты – чего не было на памяти человека.
В связи с повышением температуры арктических вод в 1930-х годах промысловые рыбы стали появляться у Гренландии в бОльших количествах, чем раньше. При этом впервые в тех местах появились более теплолюбивые рыбы. Возле Шпицбергена стали промышлять треску и сельдь. В Белом море в 1927 году появился морской окунь, а в 1931 году – пикша и сайда. Ряд рыб продвинулся на север и в Тихом океане. Около 1930 года скумбрию обнаружили возле Охотска, некоторые южные рыбы в те же годы появились возле Камчатки.
Как замечает Сергей Хромов, в 1930-е годы появился термин «потепление Арктики», однако, на взгляд ученого, он не отражает истинных масштабов процесса. Потепление, указывает он, не ограничивается Арктикой. Оно затрагивает и умеренные широты. Оно захватило и Южное полушарие. И, таким образом, мы вполне можем допустить, что речь идет о глобальном процессе. Причем, потепление ярче выражено для зимних месяцев, тогда как летние месяцы стали даже несколько прохладнее. Но, в любом случае, глобальная тенденция направлена именно в сторону потепления, и даже отдельные суровые зимы не отменяют общей тенденции.
В общем, подобные вещи утверждались нашими учеными еще в 1950-е годы. Правда, в 1960-70-е годы как будто началась тенденция к возвращению холодов, что дало повод к выстраиванию прямо противоположных климатологических моделей. В итоге в 1970-е годы стало модно рассуждать о глобальном похолодании, о новом ледниковом периоде. Даже давались прогнозы на 2000 год, согласно которым всё Арктическое побережье будет затянуто льдами, из-за чего якобы здесь совершенно прекратится морская навигация.
Тем не менее, не все российские климатологи разделяли эти модели. Так, упомянутый нами Михаил Будыко в 1960-70-е годы писал о сохранении тенденции к потеплению, которая продолжится и в XXI веке – вплоть до полного исчезновения арктических льдов. Учитывая, что «теплые» прогнозы оказались более верными, у нас нет оснований им не доверять. В этой связи мы вправе сказать, что именно наши ученые создали серьезную климатологическую школу, которая вернее всего оценила реальный глобальный тренд. Поэтому, в свете сказанного, слишком нелепо выглядят нынешние попытки приписать всю славу американским ученым, якобы «открывшим» глобальное потепление аж… в середине 1980-х годов!
В этой связи очень полезно было бы изучить советскую научную периодику семидесятилетней давности. Как раз одну из таких публикаций мы сейчас и разобрали.
Николай Нестеров
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии