Как мы уже неоднократно сообщали, по теме глобального потепления американцы назойливо «тянут одеяло» на себя, изображая дело так, будто именно американские ученые впервые сообщили миру об этой климатической тенденции. Вначале на щит поднимали имя одного бывшего научного сотрудника NASA, который в 1988 году с трибуны Конгресса «предупредил» руководство своей страны об угрожающем росте глобальной температуры. Совсем недавно стали всплывать имена других американских ученых, еще в 1960-х годах осознавших связь между глобальным потеплением и выбросами парниковых газов вследствие сжигания ископаемого топлива.
В итоге у неподготовленной аудитории может возникнуть впечатление, будто сам ФАКТ глобального потепления до последнего времени был никому не известен, но только благодаря прозорливости и настойчивости американских ученых эта правда дошла, наконец, до широкой общественности (и, конечно же, до политиков). Интересно, что такую интонацию задали, в том числе, и представители российских СМИ. К примеру, в начале «нулевых» публикации о таянии вечной мерзлоты и сокращении площади арктического льда преподносились так, будто это была величайшая сенсация наших дней. А задолго до этого якобы ничего подобного не наблюдалось.
На самом же деле факты глобального потепления фиксируются в научной литературе уже более ста лет! И только в последние два-три десятилетия они неожиданно стали сенсацией для широкой публики (отчего некоторые думают, будто потепление началось совсем недавно, ближе к нашим дням).
Чтобы не быть голословными, обратимся к научной периодике довоенного периода. В 1938 году в журнале «Природа» вышла статья под красноречивым заголовком: «Современное изменение климата в сторону потепления». Автором статьи был знаменитый советский географ и ихтиолог Лев Семенович Берг (тогда еще – член-корреспондент АН СССР). Он начал с того, что указал на смену глобальной тенденции - от влажного и прохладного климата, возникшего в историческую эпоху, к более теплому климату. По его словам, начавшееся потепление стало РЕЗКО ВЫРАЖЕННЫМ явлением с начала первого десятилетия прошлого века, хотя сам процесс потепления начался где-то во второй половине XIX столетия.
Примерно с 1919 года, писал ученый, в Арктике началось интенсивное потепление, позволившее нашим судам в течение одного сезона совершать рейсы по северным морям от Мурманска до Тихого океана и обратно. На потепление вод Баренцева моря обратили внимание еще в 1921 году. С 1919 года температура здесь заметно повысилась в сравнении с предыдущими временами. С 1912 по 1928 годы средняя температура поверхности воды увеличилась примерно на 1,8 градусов Цельсия. Причем, отвечает Берг, потепление затронуло не только поверхностные, но и более глубокие слои. Замеры температуры 1932 года показали, что температура всей массы воды в Баренцевом море от поверхности до 200 метров глубины была выше, чем в 1901 году. Данные 1933 года показывали, что потепление затронуло и слои воды на глубине более 200 метров.
Соответственно, границы ледяного покрова за указанный период отодвигались к северу. Замеры температуры воздуха в тех краях также показывали, что они стали выше привычной нормы. Так, на острове Шпицберген в ноябре 1935 года они оказались выше примерно на 10 градусов Цельсия! В северной Норвегии - на уровне 70 градусов северной широты – за период 1926 – 1931 годов средние температуры стали на полградуса выше средних значений предыдущего столетнего периода. В отдельные годы температура поднималась выше этих значений на два с лишним градуса. А средняя температура марта 1921 года оказалась на 4,8 градуса выше нормы.
Данная тенденция подкреплялась фактами ихтиологии. Так, некоторые промысловые рыбы стали проявляться в Гренландии в заметно больших количествах, чем было раньше. А другие, более теплолюбивые виды, были там обнаружены впервые за эти годы. К примеру, треска начала появляться на широте 69 градусов. Сельдь, до этого не известная в этих краях, была в больших количествах обнаружена в фиордах южной Гренландии.
Заметное потепление наблюдалось и на Новой Земле. В марте 1920 года средняя температура превысила здесь многолетние средние показатели на 10 градусов. Также явственно было выражено потепление и на побережье Белого моря. При этом, если средняя температура ноября стала выше где-то на 2,2 градуса, то температура июля, наоборот, понизилась. Тем не менее, это не отменяло общей тенденции к потеплению. В водах Белого моря также стали появляться более теплолюбивые рыбы, такие как пикша, сайда и морской окунь.
Данные дендрологии подтверждали ту же тенденцию. Так, на Хатанге и на Анадыре стали наблюдать распространение на север даурской лиственницы, которая перешагнула границу с тундрой.
Еще более важным фактом в пользу процессов потепления стало отступление к северу границы вечной мерзлоты. Мерзлота, хорошо известная в г. Мезень по научным описаниям 1837 года, оказалась отсутствующей согласно отчетам научной экспедиции 1933 года. Мерзлота встречалась лишь небольшими островками в 40 километров к северу от Мезеней. В 1930-е годы уже стали появляться научные публикации о «деградации» вечной мерзлоты, то есть о понижении ее уровня и местами – о полном ее исчезновении к описываемым временам. Я специально обращаю внимание на этот момент, поскольку аналогичные сообщения стали появляться в нынешних СМИ где-то в «нулевые» годы, причем, сообщалось об этом как о каком-то сенсационном явлении наших дней, ранее якобы не наблюдаемом. Но, как видим, о таянии вечной мерзлоты писали еще до войны.
Процессы потепления, писал Берг, затронули не только Арктику, но и более умеренные широты. Так, зимы в Ленинграде за период 1894 – 1920 годов обнаружили склонность к укорачиванию. По сравнению с 1894 годом продолжительность зимы сократилась со 109 дней до 104 дней. В декабре 1936 года средняя температура воздуха в Ленинграде оказалась на уровне нуля – вместо обычных – 5,5 градусов Цельсия. Такого теплого декабря, подчеркнул Берг, не наблюдалось здесь целое столетие.
Аналогичные процессы, по словам автора, наблюдались и в Северной Америке, причем, не только в крупных городах (что можно было бы объяснить влиянием промышленных центров), но также и в сельской местности. Данная тенденция, как о том свидетельствовали данные наблюдений американских метеорологов, охватывала как побережье, так и центральные части континента. То же самое происходило и в странах Западной Европы, где температуру выше нормальных средних значений стали фиксировать примерно с 1910 года. Немаловажно и то, что потепление фиксировалось не только на равнинах, но и в горной местности.
Автор статьи был уверен, что мы являемся свидетелями «мощного климатического процесса» в виде потепления, захватившего всю или почти всю планету. То есть уже тогда, до войны, со стороны выдающихся ученых было заявлено о начале глобального потепления. Правда, оставался открытым вопрос: каковы реальные причины данного явления? На этот счет четкого объяснения еще не было. Берг, со своей стороны, допускал возможность усиления солнечной активности, поскольку солнце считалось тогда единственным источником тепла, поступающего на Землю. Однако здесь было много неясностей.
В 1939 году в том же журнале «Природа» вышла статья Н.Н. Калитина «К вопросу об изменении климата Земли», где автор как раз ставит вопрос о том, можно ли увязать факты глобального потепления с увеличением солнечной активности. К тому времени ученые уже располагали соответствующими данными за тридцатилетний период. Но, к сожалению, опираясь на эти цифры, у ученых не было никаких оснований говорить о систематическом увеличении величины солнечного излучения. Такая корреляция не выстраивалась совершенно. Тем не менее, в статье была сделана попытка увязать факты потепления с изменением состава земной атмосферы. Логика была такая: количество поступающего тепла от Солнца не менялось. Однако вполне может измениться величина потерь этого тепла, уходящего в мировое пространство с поверхности Земли. Про антропогенные парниковые газы, задерживающие тепло, пока еще ничего не говорилось. Зато было обращено внимание на озон, удерживающий до 25% процентов уходящего с земли излучения. Возможно, указывает автор, мы имеем дело с небольшим изменением количества озона в атмосфере, что вполне может сказаться и на изменении средней температуры.
Судя по всему, в то время у наших ученых еще не было уверенности в том, насколько долгосрочной является тенденция к потеплению. Поэтому самым разумным решением было продолжение наблюдений. Как мы понимаем, к концу 1970-х уже стало очевидно, что тенденция имеет долгосрочный характер, вследствие чего тема глобального потепления начала «запускаться в массы», то есть популяризироваться. И теперь многим из нас кажется, будто глобальное потепление «открыли» совсем недавно. А если учесть, что громче всего об этом кричат сегодня на Западе, то приоритет в указанном «открытии» отдается западным ученым, в первую очередь – американским.
В этой связи необходимо осознать, что изучение данного явления в нашей стране началось чуть ли не с дореволюционных времен. И, по сути, здесь сформировалась своя собственная школа изучения глобального потепления, представленная именами заслуженных ученых. По этой причине у нас нет никаких оснований заявлять о том, что эта тема является не более чем модным поветрием с Запада.
Олег Носков
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии