Помните, как представитель Евросоюза по иностранным делам Жозеп Боррель назвал Европу «цветущим садом», сравнив остальной мир с джунглями? Если под этим углом оценить текущую экономическую политику ЕС, то, действительно, складывается впечатление, что европейские элиты решились обустроить свои территорий именно так, чтобы они напоминали цветущий сад, не имеющий ничего общего с привычным индустриальным миром.
Под предлогом борьбы с парниковыми выбросами начался эпохальный снос экологически вредных отраслей. В данном случае речь идет о нефтегазовой отрасли, о закрытии угольных шахт, остановке тепловых (и даже атомных – как в Германии) электростанций, об отказе от двигателей внутреннего сгорания и газовых котлов. Параллельно, как мы знаем, идет стремительный накат на животноводство, повинное не только в выбросах метана и СО2, но и в выбросах азотных соединений. Европейские реформы сельского хозяйства, где центральным пунктом значится восстановление биоразнообразия, уже у всех на слуху. Это означает, что часть распаханных полей и пастбищ будут возращены в естественную среду. Как мы знаем, у фермеров эти планы вызывают серьезное недовольство, однако руководство ЕС сохраняет непреклонность в данном вопросе.
На сегодняшний день уже четко определены ключевые стратегические цели так называемой Единой сельскохозяйственной политики на период с 2023 по 2027 год. Среди общих заявлений относительно улучшения положения фермеров, значатся как минимум три экологических пункта: а) действия, связанные с изменением климата; б) забота об окружающей среде; в) сохранение природных ландшафтов и биоразнообразия. Есть также пункт относительно защиты интересов будущих поколений, имеющий опосредованное отношение к решению экологических задач. Сюда же можно отнести и защиту качественной еды и здоровья.
Большое значение в контексте сельхоз политики придается Стратегии по сохранению биоразнообразия до 2030 года. Как явствует из документа, речь идет о долгосрочных планах по защите природы и обращению вспять деградации природных экосистем. Разворот в сторону восстановления должен начаться, по замыслу, как раз с 2030 года. Данная Стратегия является составной часть «Зеленого курса», о котором мы достаточно много писали. Она будет включать в себя ряд конкретных действий, направленных на ликвидацию последствий изменения климата, последствий лесных пожаров, а также на предотвращение иных угроз. Например, на предотвращение угрозы продовольственного дефицита и вспышек различных заболеваний.
Таким образом, руководство ЕС, реализуя «Зеленый курс», последовательно повышает свои «амбиции» не только применительно к энергетике, но также и к сельскому хозяйству. Показательно, что бюджетная поддержка фермеров теперь будет ставиться в прямую зависимость от их экологической сознательности. То есть одних лишь производственных показателей уже явно недостаточно. Необходимо продемонстрировать реальную готовность следовать новым курсом, проявляя заботу о восстановлении природы.
В принципе, такая «сознательность» может проявиться даже в том, если фермер часть своих земельных ресурсов вернет обратно в природу. Например, превратит часть пастбищ в лес, мотивируя это решение необходимостью восстановления популяций каких-нибудь птиц или насекомых. Казалось бы, какое это имеет отношение к сельскохозяйственной отрасли? Тем не менее, приоритеты выстроены именно так. Удивляться этому не приходится, особенно если учесть, что в ряду мер значится, например, восстановление «гендерного баланса» среди фермеров. То есть руководство ЕС намерено бороться за гендерное равенство, расширяя участие женщин в сельском хозяйстве.
Как мы понимаем, речь идет о масштабном социально-экономическом эксперименте. Его реальные последствия пока еще не ясны, хотя инициаторы полны оптимизма и демонстрируют уверенность в том, что закладывают фундамент лучшего будущего. Очень важно подчеркнуть, что в их понимании европейский пример создания «цветущего сада» должен стать наглядным примером для тех, где до сих пор пребывает в «джунглях». Глобальный замах, кстати, является принципиально важным посылом, поскольку в руководстве ЕС уверены, что они проявляют заботу не только о европейцах, но и обо всем человечестве (знакомо, не правда ли?).
Признаемся, что в теории это звучит очень красиво. И главное – весьма обнадеживающе. Во всяком случае, у людей, реально беспокоящихся о будущем, появляется хоть какая-то отдушина в плане понимания истинных путей дальнейшего развития – без губительного воздействия на природу, как это характерно для индустриального уклада. Разумеется, мы не можем быть уверенными в искренности европейских политиков, поскольку неоднократно убеждались в том, что экологическая тема активно используется для пиара. Поэтому все эти красивые декларации вполне могут иметь популистский характер. А возможное снижение продуктивности сельскохозяйственной отрасли можно банально компенсировать импортом из третьих стран, где ушлые инвесторы начнут создавать гигантские агрохолдинги, пользуясь слабым (как и положено «джунглям») экологическим законодательством. Как бы то ни было, конфликта с фермерами в самой Европе (о чем мы писали) избежать не удалось, и здесь остается верить хотя бы в то, что евробюрократы не наделают тех ошибок, которые недавно совершили руководители Шри-Ланки.
Тем не менее, есть позитив в том, что принятая стратегия открывает возможность для демонстрации новых перспективных практик сельского хозяйствования, способных дать образцы для подражания. Либо стать наглядными примером для внимательного изучения и пропаганды таких технологий. Этому упомянутая Стратегия ЕС как будто способствует. То есть политики могут и дальше вращаться в своем мире пиара, однако есть надежна на творческих людей, реальных новаторов, способных воодушевить других своими успехами на поприще «зеленого» фермерства. В этом плане европейцы еще могут «тряхнуть стариной» и проявить лидерские качества в столь важной сфере деятельности для всего мира (в том числе – и для нашей страны, где до сих пор ориентируются на европейские примеры).
Есть ли такие примеры по сельскому хозяйству уже сейчас? В данном случае мы говорим о продуктивных (что очень важно) «зеленых» альтернативах индустриальным методам земледелия. Причем, признанных на официальном уровне. Перелопатив большой массив информации, мы как будто нашли такой пример, удовлетворяющий как основным положениям Стратегии ЕС по защите экосистем и восстановлению биоразнообразия, так и вопросам обеспечения продовольственной безопасности. Мы говорим сейчас о пермакультурной ферме Le Bec Hellouin, расположенной в Нормандии. Создатели этой фермы позиционируют ее как модель высокопродуктивного сельскохозяйственного производства XXI века, основанного на «зеленых» принципах. Они уверяют, что такое мелкомасштабное биоинтенсивное хозяйство способно давать более высокие урожаи, чем промышленное сельское хозяйство с его «химией» и тяжелой спецтехникой. По их словам, пример фермы Le Bec Hellouin наглядно показывает, что небольшие «устойчивые» хозяйства вполне могут быть прибыльными даже на десяти сотках земли!
Начало этом хозяйству было положено еще в середине «нулевых», когда бывший моряк и педагог со своей женой-юристом оставили карьеру и основали небольшую органическую ферму на территории Нормандии. Основная задача была связана с выращиванием экологически чистой еды для собственного потребления. В течение двух лет (не без помощи друзей) им пришлось осваивать участок в 65 соток (позже он увеличился в три раза) на пределе своих физических возможностей. По их собственному признанию, они не полагали с самого начала, что работа на органической ферме окажется столь изнурительной.
В результате им пришлось, что называется, «включить голову» и заняться поиском нового подхода – с целью сделать свое хозяйство прибыльным. Так и появилась новая модель сельского хозяйства, объединявшая в себе новаторские приемы и опыт парижских садоводов позапрошлого века. В частности, они внимательно изучили принципы пермакультурного дизайна, разработанные еще в 1970-х годах австралийцами Биллом Моллисоном и Дэвидом Холмгреном. В ходе изучения этих принципов они открыли для себя три важнейшие методики устойчивого и прибыльного сельского хозяйства. В первую очередь это были методы биоинтенсивного земледелия американца Джона Дживонса. Затем кое-что было заимствовано у знаменитого американского садовника Элиота Коулмана и у австрийского фермера-новатора (создателя так называемой «горной пермакультуры») Зеппа Хольцера. Иными словами, новая модель сельского хозяйства во многом оказалась некой интегральной системой, включавшей в себя большой набор «зеленых» методик из разных органических систем.
Новый дизайн новаторской фермы включал в себя приподнятые биоинтенсивные грядки, островные сады, окруженные прудами, «продуктовый» лес с фруктовыми деревьями, ягодными кустарниками и виноградными лозами. На склонах были организованы террасные сады с теплым микроклиматом. В итоге продуктивность фермы резко выросла. Принципиальный момент: включив природные участки в систему своего хозяйства, владельцы фермы воспользовались преимуществом естественного взаимодействия экосистем, при котором, с одной стороны, вы привлекаете на свои участки большое количество насекомых-опылителей и одновременно – борцов с вредителями. Например, посещавшие ферму птицы, лягушки и змеи уничтожали слизней. Кроме того, использование прудов давало плодородный ил, который шел на приподнятые грядки. Росшие здесь в изобилии дикие травы использовались в качестве мульчи, богатой минералами. Обрезки от деревьев и кустарников давали необходимую щепу, которой покрывалось пространство вокруг грядок.
В общем, благодаря грамотной организации органической фермы удавалось добиться высоких урожаев без использования минеральных удобрений и глубокой вспашки. А также – без использования пестицидов. В 2010 году группа агрономов из французского правительства заинтересовалась этим хозяйством и осуществила его экспертную оценку. Под впечатлением увиденного, специалисты начали с 2011 год проводить исследование с целью выявления продуктивных возможностей небольших хозяйств, организованных по этой модели. Так, была проведена оценка продуктивности хозяйства площадью всего в десять соток (четверть акра). Вывод гласил: один фермер, не использующий никакой техники, кроме ручных инструментов, в состоянии обеспечить годовой объем продаж свой продукции на уровне 84 тысяч долларов США! Чистая прибыль (с учетом всех расходов) могла составить 29 тысяч долларов! Для достижения такого результата фермеру пришлось бы работать 43 часа в неделю, имея при этом четырехнедельный годовой отпуск.
Отчет по исследованию был опубликован в 2015 году. Он показывал, что такая пермакультурная ферма вполне может быть финансово успешной и конкурентоспособной, будучи, к тому же, наглядным примером «устойчивого» хозяйствования. Таким образом, путь к продуктовому изобилию в условиях постиндустриального технологического уклада как будто найден. Разумеется, до победных реляций пока далеко, поскольку, изучая этот опыт, мы понимаем, как сложно переключить «тумблер» в головах современных людей, в том числе и обычных фермеров. Так что пока не ясно, насколько будут такие примеры востребованы в современном обществе, и способны ли европейские политики реально посодействовать распространению таких моделей и включить их в свои стратегии развития. Тем не менее, надежда на лучшее остается.
Николай Нестеров
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии